| |
|
Шаг в прошлое
Дебют "Короны русского балета"
Москва и не заметила, как
обзавелась еще одним балетным театром. По традиции всех безродных образований,
не рассчитывающих на собственные силы, он настаивает на генетической связи
с русским балетом и называется "Корона русского балета". Его
организаторы и художественные руководители - никому не известные Анна
Алексидзе и Анатолий Емельянов, пара солистов из нерейтингового Детского
музыкального театра имени Сац. Там же рекрутировано подавляющее большинство
солистов. Презентация состоялась на мало приспособленной для танцев сцене
театра "Школа современной пьесы" и оказалась похожа на вечер
воспоминаний о недавнем прошлом.
В небольшом фойе друг на друга натыкались выдающиеся и не очень деятели
русского балета, не разобранные на летние гастроли. Как в советские времена,
когда выступления отлученных от классики трупп походили подпольные концерты,
зал был переполнен мамами, бабушками, друзьями и записными балетоманами,
которые пытались пристроить в узких рядах огромные цветочные веники. Бескорыстных
зрителей разглядеть не удалось.
Перед спектаклем от Фонда Сац выступил строгий юноша. Он своими словами
пересказал программу художественных руководителей театра, в которой говорилось
о новом искусстве XXI века, которое будет более понятно зрителю, чем классика
и о будущих спектаклях, которые, "несмотря на все невзгоды жизни,.
Напомнят, что на этом свете царствует Бог, а значит, добро и красота".
Опустив пассаж о "дерзновенном шаге в будущее", который украшает
программку, он попросил не судить артистов строго по причине их молодости
и наивности. Потеснив у микрофона главного консультанта "Короны"
Элеонору Власову, представительница министерства культуры с фурцевской
халой на голове умилилась тому, что "молодые вьют свое гнездышко
- "Корону русского балета". Передав поздравление со знаменательным
событием от министра, ограничившегося приветственным адресом, она проникновенно
пожелала всем здоровья и доброго пути театру.
Занавес открылся с 20-минутным опозданием и обнажил спартанскую обстановку:
отсутствие всяких декораций, минимум предельно абстрактных платьиц и брюк-рубашек,
которые подойдут еще для десятков премьер, и маленькую группку танцовщиков.
Шопеновские вальсы и мазурки для "Встречных ветров" и сопровождавший
Чайковского "Ромео и Джульетта" рвались из динамиков.
Чопорный балетный спектакль оказался больше похож на соревнования по гимнастике:
аплодисменты вспыхивали после каждой неловкой попытки скрутить большой
пируэт или стреноженного круга прыжков, пытающихся опоясать сцену. Высокие
поддержки ценились дешевле: лишь когда Ромео ловко перевернул Джульетту
в воздухе вверх ногами, из разных концов зала раздались легкие хлопки.
Высоким гуманитарным идеям, которые изложили в программке организаторы
проекта, и вовсе внимания не досталось - в финале все лавры собрала грузинская
красавица Анна Алексидзе, исполнительница главных партий. Постановщик
спектаклей Анатолий Емельянов, тоже честно отработавший весь вечер солистом,
стеснялся выйти на первый план. Революционер, ради прорыва в XXI век скрестивший
балет с Василием Розановым и нашпиговавший "Встречные ветра"
цитатами из философа вперемешку со стихами своей прима-балерины, выстроил
концептуальный спектакль по нехитрой схеме танцевальных действ, в которых
участвовал еще Людовик XIV. Страдальный монолог перебивается веселой массовой
пляской, а потом разбивается дуэтами каждой из трех участвующих в представлении
"влюбленных пар", а в финале закольцовывается еще одним танцем
всеобщего ликования. Сурово надвигающаяся на зал в финале одинокая героиня,
видимо, должна была олицетворять розановскую фразу "И насколько мы
не исполнили любви, мы томимся на свете".
В "Ромео и Джульетте" вместо стихов в изобилии были то требовательно
вытянутые в зал, то заломленные, то горестно хватающиеся за лицо руки,
брови домиком и бесконечный шелест pas de bourree - воспоминания о захаровском
"Бахчисарайском фонтане" 1934 года рождения, диагонали огромных
прыжков всех сортов, в 1967 году служившие характеристикой Спартаку Григоровича,
и школьные пальцевые комбинации - излюбленный набор отечественных подражателей
Баланчина.
Презентация "Короны русского балета", грозившая шагом в будущее,
оказалась автопортретом русского балета, лицо которого несколько десятилетий
было искорежено всемирной изоляцией. Для хореографов, родившихся в 70-х,
современный балет - это не Начо Дуато, не Ноймайер и даже не Баланчин,
а исковерканные идеологией отечественные хореографы эпохи их младенчества,
чья моральная гибель до сих пор не изжита русским балетом.
"Ведомости", 2002, № 144, 15 августа
|
Вернуться
Вверх